Автор: Саша Окунев. 29 декабря 2020 Фото: Marie Michelle Bouchard
Когда-то в середине нулевых мне на глаза попался первый выпуск русского издания Digital Creative Arts. Из него просто сочилось вдохновение, новые образы и идеи, которые открыли для меня графический дизайн. Листая его, я очень увлёкся темой графики. Когда я начинал, я не воспринимал дизайн работой, это был чистый кайф и чудо созидания чего-то ценного из пустоты. Я сидел и в одиночку ковырял фишки Фотошопа и Иллюстратора, пытался что-то верстать на чистом HTML и таблицах. Но у меня захватывало дух от одного только словосочетания «интерактивный дизайн». Мечтал пойти учиться в БВШД, но не было денег. Жадно разглядывал красивые сайты и пытался их копировать. Мои работы казались мне новыми и интересными. Оставим за скобками, что это было довольно посредственно и рядом просто не было людей, которые были готовы дать хороший фидбэк.
Со временем у меня накопилось достаточно опыта, чтобы на этом зарабатывать первые небольшие деньги, и я был самым счастливым раздолбаем на планете: каждый мой проект был на новую тематику: то СМИ про путешествия, то сайт звукозаписывающей студии, то известный фотограф, то отель в Швейцарии, то команда каскадёров. Все заказы приходили по сарафанному радио. Я наслаждался разнообразием тем и свободой: не было графика работы, не было постоянного дяди, на которого надо работать.
Когда мои сайты стали стоить 30 000 ₽, мне казалось, что успех достигнут, ведь мне платят за то, что я не считаю работой, что я делаю легко и с удовольствием. Я был «сам себе агентство», нырял в любимое занятие и упарывался без памяти и отдыха, ведя 4 проекта параллельно, знакомился с новыми людьми. При этом, рядом не было никого, кто мог бы меня остановить и сказать, что я творю дичь.
Я сливал возможности учиться и тратил свою влюблённость в дизайн на мимолётные проекты.
Потом наступил период, когда проекты стали похожими и ощущение новизны стало стираться, а поднимать ценник я не осмеливался, боясь растерять клиентов. Поскольку я всё делал один, я недооценил важность команды. Те люди, которые попадались мне на пути, не были надёжными. Я пришёл к вредному выводу: «если хочешь, чтобы что-то было сделано, сделай это сам». Проекты становились сложнее, стали требовать всё больше моих ресурсов и навыков. Невозможно было одинаково хорошо рисовать макеты, верстать, писать HTML, CSS, JS, PHP-код, натягивать вёрстку на CMS, общаться с клиентами и продавать новые проекты. Я стал понимать, что всё это меня разрывает на части. Учиться и отдыхать было некогда, ведь надо было закрывать задачи и платить по счетам.
А если не учишься новому, неминуемо теряешь вдохновение и движешься к выгоранию.
В 2013 я вырвался из съёмной комнаты и устроился на офисную работу в небольшую дизайн-студию. Стал делать только то, что у меня лучше всего получалось: рисовать макеты. Больше никакой вёрстки и мучительной возни с кодом. Это позволило продержаться несколько месяцев и восстановить силы. Но потом я совершил глупость и взял крупный дорогой проект, который делал всё свободное время вместо отдыха и сна. Меня завораживали масштабные заказчики и я не мог отказаться сделать сайт компании, которая владеет почти сотней аэропортов по всей России. Удивительно, что этот дизайн до сих пор работает. Работа над этим проектом растянулась на несколько месяцев и стоила мне основного места работы, где ко мне хорошо относились и нормально платили. Тогда я с треском сгорел в первый раз.
На месте любимого дизайна в моей голове зияла чёрная пустота. Я возненавидел то, чем занимался и чувствовал огромную панику, когда мне приходилось докручивать даже самые мелочи в макетах.
Это было настолько ужасно и неконтролируемо, что я вообще не мог открывать Фотошоп. Я дал себе слово никогда больше не заниматься дизайном и какой-либо IT-работой, потому что меня тошнило и выворачивало наизнанку. У меня не было денег проработать этот вопрос с психологом, поэтому, я искал решение наощупь.
Чтобы восстановиться, мне потребовался целый год дауншифтинга, когда я работал на репетиционных базах администратором за 18 000 ₽ в месяц. Я был счастлив, жил впроголодь, продавал технику и много занимался музыкой. Смена деятельности + океан времени — это железобетонное лекарство от выгорания.
Когда в 2014 я узнал, что у меня будет дочь, я понял, что могу вернуться к дизайну. Много учился новому, чтобы получить работу в крупной компании, связанную с дизайном интерфейсов. Так я попал в Почта Банк. Теперь я знал, что такое настоящий голод и зачем я здесь. Я был готов убивать и работать за троих. Новый импульс вдохновения был такой мощный, что его хватило на целых два года интенсивной работы, ведения телеграм-канала и учебник про Фигму.
Но в 2018 похожая ситуация случилась в Газпромбанке, когда я в одно лицо разработал дизайн веб-версии интернет-банка. Первое время это было увлекательное занятие, но примерно через полгода количество работы стало расти неконтролируемо. Чтобы не срывать сроков, я брал работу на выходные и приезжал домой в 4 утра. У меня уже не было проблемы с недостатком скиллов в моей специализации, но я чувствовал, что не делаю абсолютно ничего нового. Деньги стали зарабатываться легко, но перестали приносить радость, поскольку всё моё внимание снова занимала погоня за закрытыми задачами. Как и в 2013, рутина снова победила, потому что я не успевал вдохновляться новым и отдыхать. Я построил мощный UI-кит, но мне пришлось оставить его и уйти из компании из-за конфликта с руководителем. И так я потерял интерес к дизайну снова.
Мой телеграм-канал, который всегда был отдушиной и источником вдохновения, также стал невыносимым бременем, потому что в него нужно было что-то писать, и я не понимал, зачем. Я больше не мог писать о дизайне. Не хотелось размещать рекламу бесконечных дизайн-курсов, а сам канал я никак не монетизировал. На донаты всерьёз никогда не рассчитывал. Даже самый успешный мой проект — учебник про Фигму— был отложен на полку почти на два года. Так и не дописаны главы про Auto Layout и прототипы. Так и не выложена английсккая версия, которую так долго переводила моя жена. Теперь я вернулся к ним, об этом напишу отдельно.